"дочитай до конца"
Я лежал в темноте и наслаждался тишиной. Мои мысли были чисты, как лунный свет. Я находился в том состоянии между сном и бодрствованием, когда так приятно жить. Внезапный женский крик заставил меня дёрнуться. Женщина кричала сильно и протяжно. Боль в её голосе разрушили мой покой. Не в силах больше оставаться на месте, я двинулся навстречу рыданиям.
Резкий свет ударил мне в глаза. От неожиданности я зажмурился и тут, чьи-то сильные руки схватили меня за голову и потянули вперёд. Стало холодно, с трудом я открыл глаза и увидел их. Они стояли полукругом, белые плоские лица с беспощадными глазами смотрели на меня. Огромные, державшие меня руки в резиновых перчатках ослабили хватку. Яркий свет, на мгновенье ослепил меня, только сейчас я заметил, что всё моё тело вымазано како-то слизью. От страха и отвращения спазмы сдавили моё горло, голова дёрнулась и тут, я заметил женщину. Она лежала на спине, её заплаканное лицо, искажённое болью припухло – её руки тянулись ко мне…
Стальное лезвие, блеснув, рассекло воздух и вошло огненной стрелой в мой живот - я закричал. Я кричал и кричал, мои лёгкие разрывались, выворачиваясь на изнанку, но я не мог остановиться.
Когда я пришёл в себя и открыл глаза, первое, что я увидел, была та женщина.
«Мальчик мой» - сказала она и улыбаясь поднесла меня к своему лицу.
«Агу»- кивнул я утвердительно и заболтал ножками.
"сakewalk"
…Я шёл. Процесс ходьбы вот уже несколько часов не доставлял мне удовольствия. Однако, я – шедший нравился себе больше, нежели стоящий я или сидящий я. «Иду»- подумал я и пошёл дальше. Так я шёл некоторое время, а потом мне опять подумалось, что я иду. Скоро я понял, что иду я не просто так, а думая о том, что иду. Это наполнило меня гордостью, и я пошёл чуть быстрее. «Вот иду» - думал я и шёл, думал и шёл. Но это быстро надоело, и тогда я решил попробовать сначала идти, а потом думать. Идти стало гораздо веселее. Я шёл и улыбался, с каждым шагам, всё шире и шире. Через некоторое время у меня начали болеть скулы, и я уже не мог так широко улыбаться. Поэтому, я стал снова думать, а уж потом идти. Через час я перестал улыбаться, через два уже совсем успокоился, а через три мне стало грустно. Я стал плакать и очень грустно идти. Но идти грустно идущим довольно грустно и я стал вспоминать, как я шел до этого. У меня болели скулы и стали болеть глаза. Мысли о лёгкой улыбке и процессе слёзовыделения стали невыносимы, а так как я шёл, то решил не носить их больше с собой. Я перестал думать и идти и просто пошёл. Я шёл. Процесс ходьбы вот уже несколько часов не доставлял мне удовольствия…
"объявление"
В мой почтовый ящик вмонтирован шредер. Телефон автоматически переключается на дозвон до звонящего. Звонок на двери запрограммирован на тишину. Мои два телевизора, стоят вплотную мониторами друг к другу. Радио работает, но в нЈм нет динамика. Моя женщина весь день смотрит на меня с открытым ртом и молчит. Всегда смотрит. Всегда молчит. Иногда это меня раздражает и тогда я ее бью. Благо, что она резиновая. Ночью мы миримся. Точнее, я мирюсь с ней, она не сопротивляется. У меня есть друзья, но они не знают об этом. Моя подзорная труба всегда направлена на их окна. Вчера я поймал муху. Она неосторожно села на монитор моего компьютера, как раз на любимою фотографию, ну это, где там чернокожий здоровяк вставляет свой член в зад белой женщины. Ну так вот, муху я посадил в банку теперь ищу паука. У вас случайно нету?
"они"
Все понимающие - улыбчивы и печальны. Я показываю им рукой на небо - они кивают и улыбаются. Чтобы я им не сказал, куда бы не направил их внимание они всегда меня понимают. Когда я задаю им вопросы или прошу что-нибудь объяснить, их глаза становятся ласковыми и печальными. Улыбаясь они исчезают и через некоторое время возвращаются, принося охапки опавших листьев, воду в ладонях или ещё что-нибудь. Но чаще всего они поют песни или танцуют передо мной. Сначала я обижался и даже сердился, но это было давно. Мои вопросы постепенно терялись в их движениях и голосах. Понемногу я выучился их самым красивым песням и когда кто-то другой задаст мне вопрос - лёгкая грусть отразиться в моих глазах, я улыбнусь и начну свой танец.
"проходящая"
Как много имён - думала она. Когда я ещё шла сюда, они так плавно огибали меня и так часто я путала их. Но они были прекрасны - имена мои. С тех пор многие помнили её, как плескающееся море или как горсть падающих шариков хрустальных. Под вуалью хороводы образов теснились, наплывали один на другой смешиваясь, и преображаясь расстилались пылью у ног её. Иглы растений натыкаясь на неё стачивали шипы свои. Птицы пролетали сквозь шаль её и удивлённые исчезали в облаках. Многим позволяла она ласкать тени свои, но ослеплённые эхом светлости её поражались они чувством им недозволенным. Шлейф платья, водопадом по лугам стелющийся, паутинками пронзаемый облекал собой перелив теней. Лучезарная песнь ветров именами её рассыпалась по просторам горным. Как весна набухающими почками, так и слава её безымянная. И всегда, так, как есть - было.
"человечек"
“ Это гениально? ” - спрашивал маленький человечек в полосатом пиджаке, тыча толстым пальцем в какую-нибудь картину или статуэтку.
И тут же не дожидаясь ответа перебегал к следующему предмету, восклицая, - “ А это, это гениально?” В конце концов уже никто не обращал на него внимания. Говорили, что его часто можно было видеть на открытии той или иной выставки. Я сам пару раз встречал его, не помню только при каких обстоятельствах, да и то мельком. Ещё говорили, что этот человек был когда-то художником, некоторые утверждали - не плохим.
Однажды, я встретил его на одном из центральных вернисажей. Как всегда он суетясь бегал от одного экспоната к другому, и замечая кого-нибудь, кто чуть дольше задерживал своё внимание на одном из них, тут же подбегал и заглядывая в глаза спрашивал: ”Вы думаете, это гениально?”. Потом я потерял его из вида, гуляя и разглядывая картины в других залах. В одном из них, между двумя большими полотнами висел чистый лист бумаги в тонкой металлической рамке. Я не сразу узнал человечка - он стоял вопреки своему обыкновению неподвижно, напротив этого листа. Бог знает сколько он так стоял до того как я его заметил, но вдруг повернувшись, посмотрел в мою сторону. Это было так неожиданно, что я не успел отвернуться. Однако, он кажется вообще не заметил моего присутствия. “Вот, - сказал человечек - я так и знал.”- и погрозив кому-то толстым пальцем медленно пошёл к выходу. Больше я его не видел.
"случай"
Последнее, что он помнил, был страх, резко вернувшийся в его тело и застрявший там. Всё было быстро и неброско. Когда птица взлетела это началось, а когда она шарахнувшись от дрогнувшего воздуха сделала круг, он был уже без сознания.
Чайка села на воду, вытягивая шею и вертя головой со стеклянными глазами. Она ещё помнила дрожание воздуха, и красную летящую точку, вспугнувшую её. Однако, чувство голода быстро перебило пережитое и взмахнув крыльями, она взлетела в сумерки ежегодного лета.
Машина лежала перевёрнутым жуком, уставшим шевелить лапками в надежде перевернуться. Открытая дверь, надломленным крылом торчала из стального кузова. Смятая трава, питаемая утренней росой, распрямлялась. Восходящее солнце выдавливало отовсюду птичье пение, застилая его белым туманом. На влажной земле парили остатки ночной тишины. Покрываемая лесным утром поляна вживляла в себя новые предметы - осколки стекла, кусочки краски, и неподвижного человека, с закинутой в небо головой. Его тело, окрылённое пластикой переломанных рук лежало в самом центре поляны. Похожая на неловко брошенный шёлковый платок, правая рука касалась куста сирени.
Первое, что он увидел было небо, оно неслось на него и засасывало. Он закрыл глаза - небо вызывало тошноту. Трава склонялась над ним, касаясь подбородка. Ему захотелось поднести руку к лицу - но он не смог этого сделать. Именно тогда он вдруг понял, что не ощущает своего тела.
Эта прямая мысль неловко потеснила округлость прежних, не сливаясь однако с ними, а оставаясь за перегородкой щадящей пустоты. Пустота спасла его от страха, принеся забытьё.
...Хвостатое время переползало тени растений, покрывая их зеленоватой чешуёй умерших мгновений. Оно немного поползало вокруг лежащего человека, изредка задевая его своим хвостом и удалилось. Отсутствие времени притянуло смирение. Мутность ощущений перешла в туман и стала с ним одним целым. Человек был недвижен и спокоен. Тончайший алмазный шар разбился у него в голове, мешая мыслям соединиться. Они, как маленькие черепашки, бродили вокруг деревьев и трав - недалеко друг от друга, но так не разу не встретившись.
“Облака. Перистые. Я.”- он пытался вызвать ощущение себя,- “Пустота. Небо. Я.” Состояние длилось сколько-то, пока не вернулось... Он резко открыл глаза пытаясь подняться.
...Время вползло на поляну, спугнув забытьё и разом собрав всех черепашек. Они сходились вместе, превращаясь в его память...
Отчаяние обдало его нервным электричеством. Тяжесть головы глушила всё вокруг. Он снова и снова пытался встать - не видя, не слыша и не чувствуя больше ничего. Скоро силы иссякли и серым свинцовым покрывалом на него навалилась пустота.
Ночью он несколько раз ненадолго приходил в себя. Иногда осколки целого неслись на его мозг, грозя искромсать остатки воспоминаний, но пустота всегда спасала от ударов. На рассвете он умер не приходя в сознание.
Паучок пробежал по его лицу и уцепившись за травинку свалился на землю. Восходящее солнце наполняло собой . Высоко в небе, окунаясь в облака, летел, серебрясь самолёт. Люди читали газеты, и тихо переговариваясь смотрели в иллюминаторы. Маленький мальчик разглядывал землю. Среди лесов, рек и полей он заметил маленькую красную точку. Она отразилась в его глазах и пропала. Мальчик думал о море и о том - сумеет ли он поймать ту ящерицу, которую видел прошлым летом в бабушкином саду. Шум турбин перекрывая небо своим гулом постепенно удалялся, пока окончательно не растворился в тишине летнего дня.
Он поймал её.
"соединение"
Человек сидел на краю низкой койки. Поджав под себя одну ногу, он тихо покачивался. Луч света, сквозь дыру в шторе, выхватывал и вновь отдавал тени его глаза. Кажется был день.
---
Небо было ясно, шли слёзы. Она лежала на воде. Было тепло и спокойно. Где-то далеко на берегу, прыгая и размахивая руками кто-то распевно звал её. Иногда, этот человек замирал, наблюдая, как волна пенясь отдавалась прибрежному песку. Его борода и длинные выцветшие волосы, развивались, скользя по загорелому лицу с призрачно тихими глазами. Она знала, что он чувствовал - это было подобие ревности к исчезающим в песке волнам. Ей было забавно ощущать его, но обычно из-за своей нескончаемой и безначальной неги она этого не делала.
---
Дверь приоткрылась, молодая женщина, звякнув связкой ключей заглянула в комнату: человек лежал на спине, глаза его были закрыты. Где-то играло радио. Женщина прикрыла дверь, тяжело провернув ключ в старом замке, унося с собой неоновую яркость коридорных ламп. Проскользнувшие в комнату звуки, продолжали мерцать, затухающими блёстками наполняя собой мягко ступающий вечер.
---
Она превратила слёзы в свет и немного погуляла по воде. Рядом, тенью церковного витража, проплыл очередной трупик времени. “Когда-нибудь я оживлю его - если захочу, а я обязательно захочу этого - или нет,”- подумала она. Её усталость притянула летнюю светлячковую ночь. Она засыпала, под цветовую гамму музыкальных полутонов.
---
Его одежда трепыхалась бледными крыльями на ветру. Руки ощупывали стальную сеть - он дошёл. Приступ кашля закончился и он попытался улыбнулся выплывшей из темноты красной луне. Она - была там, он знал это. Костёр уже горел. Она лежала на самом верху пирамиды, в увитом диким виноградом саркофаге из чёрных роз. Отблеск огня покрывал силуэты разрушенных замков и разлагающихся существ, разбросанных по вселенской ночи. Луна утонула - это был знак, он напрягся и отогнув край сети начал протискиваться сквозь узкую щель. Внезапно сталь стала скользкой, сеть зашевелилась и тугим кольцом стянула шею. Змеиная головка, шипя проползла по его голому плечу и мелкие зубы впились в тело. Боль придала ему силы, он вывернулся и отбросив в сторону извивающийся клубок, не оборачиваясь стал ползти дальше, к разгорающемуся костру.
---
Человек скатился с низкой койки, ударившись о кафельный пол. Кровь с подбородка мазала холодные плиты. Два санитара, навалившись сдерживали пульсирующее тело. Женщина, зажав между колен дрожащую руку, пыталась нащупать ускользающую вену. Ей это удалось - человек выгнувшись замер, последний раз ударившись о кафель.
---
Внезапно страх покинул его. Хотя место укуса распухло, а с содранных ногтей капала кровь, невесомо, почти без боли, переползал он через островки пламени, не ощущая ожогов и дыма в лёгких. Лишь на самой вершине пирамиды у него стали деревенеть ноги. Почти на одних руках он подтянулся к краю саркофага и увидел - её.
---
Она проснулась от ощущения капельной прохлады на своём теле. “Он утонул.”- эта мысль пришла вдруг, и как-то по иному непривычно. “Как кораблик.”- ещё подумала она. “А жаль, с ним было веселее.”
Трупик времени, церковным витражом расцвечивал воду - это было красиво, как всегда. “А не оживить ли его? Сколько их уже было...” Они всплывали красными язычками, оплавляя звёзды и расплёскиваясь шипучими кружевами по поверхности земли.
---
Она лежала в дыму, её глаза закрывались, яркие всполохи танцевали вокруг. Было слишком тепло. Его лицо было рядом - так рядом, что чёрные розы переплетались с его волосами и жгли его мёртвые губы. Веки тяжелели, она постепенно проваливалась в темноту.
---
Когда санитары вывозили тело из палаты, простыни на низкой койке, ещё помнили его силуэт. А снег за окном, нежно укутывал остатки его улыбающейся души.
"метро"
Разбить стекло
Закрыть глаза
В сером капюшоне
Острить черты
Бросаться в жар
Свободы пыл
Бездонный дым везде
Иссяк огонь
Нехотя впитывать тени
Наконец конец
"записи на салфетке"
… когда хочется включить звёзды, привстать над своим телом и выдумать рай… когда ты ещё можешь это… … вспомнить, что ты ему не принадлежишь, а все ангелы, о которых ты слышал, пролетели мимо… …всё, что ты можешь – подобрать случайно оброненное перо и выдавить из него каплю чего-то на пустую бумагу… …сделав своим телом - слова…
"инсайд"
Вдруг всё сместилось, закружилось
И обернулось стороной -
Иной
Слов корни пили воздух и смеялись
Остановился я, и замерло мгновенье
Звезда катилась лишь по хрусталю небес -
Бог выронил её неосторожно,
Но тут же спохватившись, подобрал
Став видимой на миг рукой прозрачной...
"вечер"
Яркое предзакатное солнце. Звуки почти вечерние.
От жары осталось тепло. Птицы поют с цикадами. Шелест бегущей воды.
Лошадь везёт повозку. У фонтанчика играют дети.
Густые кроны деревьев. Луч солнца...
Я вечер.
Меня почти нет.
Я, часть дня и ночи, я, их прощальный поцелуй.
При встрече они могут лишь попрощаться.
Моя жизнь – бесчисленное количество расставаний...
"ритуал приношения жертв"
Стою на площади. Центр.
«Можете стрелять. Вся информация у вас».
Перемещение у театра. Солнце в глаза. Толпа в конце квартала.
«Нет! Только когда она приедет!» - отключаюсь.
Тень платана. Какие в средней полосе платаны? Идиотство.
Мурлыкала . Мурлыкала. Кошечка мурлыкала, коготки тёрла.
Телефон - аппассионата. Раз, два, три. «Да? … Нет!» - отключаюсь. Грёбаные психологи.
Две капсулы на груди. Угол 160°. «Не смешивать!». Химия. Снесёт пол квартала.
Осень. Жалость к листьям. Чёрт! Память о добре… На хрен!
Аппассионата. Роняю. Отшвыриваю ногой.
Хочется сесть. Хочется воды. Кошечка…
Машина с мегафоном. Она приехала. Лицо за руками. До неё не достанет.
Протягиваю руку. Разжимаю ладонь с кулоном. Даже если не видит.
Кланяюсь. Прощай…
"светлое"
в тесном городе дождей у меня отняли все игрушки
дождь смоет слёзы
но моя фотография солнца греет обделённую душу
а когда придут сумерки
ночь вставит в мои глаза чёрно-белый слайд
сквозь тепло света я войду в поцелуй мечты
может там я и растворюсь
"белый щенок лакал молоко"
Он был подарен за отказ, одного любимого существа от другого. Его оставили в большой пустой комнате со стеклянной стеной, налили блюдце с молоком и забыли.
Я проснулся, пошёл на кухню и достал пакет. Где-то на небе, белый щенок лакал молоко. Боль медленно уходила.
"с т р у к т у р и р у я с е б я"
переведитесь недруги мои нерождённые
проявитесь ангелы светлоокие
лесом ходите, лесом
там не видно ничего, но и вас не видно
там вы себя можете только представить
я иду. долго
музыка сопровождает меня, женщина сопровождает меня
и память о лесе
в уголках глаз моих
перерождению подвластны герои мои
и я
помнить об этом, желать этого
ждать
быть животным
научиться любить и перейти дорогу на красный свет
врать
врать
быть оригинальным, получать удовольствия от...
женщины
быть животным
- это был монолог инопланетного существа, занесённого на землю в неизвестных целях
реальность
"свободный стиль"
1
Поток невыразимой грусти вырвался из моих глаз. Он обдал Землю, убыстрив её вращение на пару секунд. Вы не заметили? Никто не заметил, но дело не в этом. Дело в том, что, когда с вами произойдёт то же самое - никто этого не заметит.
2
плащ повешен мимоходом
я иду и это я
впереди цветы из джаза васильковые как ты
ты поверишь мне, я тебе поверю
кто поверит нам... тот ошибётся в лучшем
а я люблю тебя, как силуэт ветки на фоне неба
верь мне и всё будет как должно быть
дождь всегда за стеклом
так и будет всегда
пока я не предстану пред тобой как и ты
секс - я тринадцатилетний
бог - я ещё мал, как мячик Гашека
ушёл от умности
мне хорошо так, отчасти
потому, что не вру
прекрасны вы, но неволнительны, ибо - мертвы
а следующая жизнь уже стучиться в меня
я буду вами
цикл
будте нежными
будте нежными
будте нежными
3
Снова и снова идти в каплях дождя вдоль незнакомых взглядов, идти в отражении витрин и дрожи лужиц. Кутая плащ в поля зонта перешагивать асфальтовые зеркала. Фотография молнии, уже давно ручной и милой в портмоне от Valentino. Пойманная и прирученная, небесная стерва-стрела, греющая и освещающая мои вечера. Это и есть счастье, для того, кто идёт снова и снова, там, где уже был.
Время, когда хотелось инкрустировать мир искусственными алмазами, прошло. Упругая готовность к броску и лёгкость глаз текли вдоль стенок яйца-времени. Осталось умение запускать себя над мостовой, мерцающим змеем, облетать острия соборов и осыпаться серебряными чешуйками к ногам.
Песок людских взглядов. Прекрасные города пустыни. Стёртое человеческое лицо под эластичной кожей. Божественное одиночество. Свет прохладной печали на жарком теле. Это стоит преклонённых колен и воздушных слез, что летают вокруг. Они и есть, бриллианты этого мира, готовые придать форму стеклянным сердцам, обёрнутым шагреневой кожей прошлых желаний.
Время, когда вы ещё не знали себя. Первая догадка о существовании. Прощание с чем-то, о чём приходиться догадываться всю жизнь. Хочется улыбнуться, сделать сальто и оказаться там, там, там, но, как ни странно, всего лишь здесь и сейчас. Не думайте иногда. Вся мудрость мира в пустом листе белой бумаги. Улыбнитесь.
Улыбнулись? Нет. То-то же.
"не отходите от себя далеко!"
Раскидывая золотые листья, осень вошла в наш сумрачный город. Прикидываясь прохожим, я спускался вниз по мостовой, в сторону набережной. Так, сам того не заметив, я тихо забрёл в чей-то пейзаж. Фоном служил правый берег реки с церковными куполами и фабричными трубами. Ощутив себя частью картины, я стал стараться вписываться в окружающие меня предметы. Это заставило меня немного расплыться вдоль каменного парапета, отделяющего набережную от воды. Кроме того, водная рябь постепенно передалась моему телу и я стал немного подрагивать. Шелест ветра, за моей спиной отвлёк меня, я оглянулся и тысяча листьев обрушилась на мою тень. Я не мог устоять против лавины красок, таящейся в каждом из них, и рассыпавшись на тысячу частей взлетел вместе с ними. Кружась и задевая друг друга мы летели над рекой. Лучи солнца проходили сквозь меня и падали в воду. Через мгновенье, я очутился на другом берегу. Мои глаза постепенно наполнились окружающими меня предметами. Маленький силуэт, помахал мне рукой с другого берега. Я помахал ему в ответ и пошел в сторону ближайшего моста. День близился к завершению, я прибавил шаг, надо было успеть вернуться обратно в себя, пока я ещё не ушёл ужинать.
"я напился"
Я был в людях (в блядях в быдлах). Я пил, шутил и улыбался.
Они обвисли на мне - я был элегантен, как Брайан Ферри и загадочен, как Кафка. А не пошли бы вы все на хуй, мои милые люди, ваши тайоты прекрасны, как ясный день, ваши мысли глухи, как я, с похмелья. Я завишу от вас. Я такой же как вы но с запятыми и готов любить вас, если бы не знал другого. Людиииииииии! Зеркало давно разбито. Бог сел за горизонт, но он есть. Это вера, смешная и грустная. На хуй Ницше. Он умер, но не Бог. И я отдам всё кроме веры и любви за свои слова. Пусть у вас будет, то, что ХОРОШО.
"вертолетчик герой"
_
поворачиваю голову - вижу внизу кроны сосен и снег вокруг
кажется я упал с вертолета...
__
достаю вспомогательную галету, съедаю ее.
где мой парашют?
кажется я упал с верталета без парашюта.
Этого не может быть.
___
Оборачиваюсь - вижу горящий вертолет.
!!! Я упал ВМЕСТЕ с вертолетом.
Все встает на свои места, ведь все знают, что -
Я НИКОГДА НЕ ЗАБЫВАЮ ПАРАШЮТ, КОГДА ВЫХОЖУ ИЗ ВЕРТОЛЕТА!
